Девятиклассница порно

И покакали, можно идти купаться.Мама взяла меня на руки и все направились в ванную. Там мама передала меня Насте и начала набирать ванну. — Давай снимем маечку, — улыбнулась девятиклассница, — Вот так. Любишь купаться?Сидя у Насти на руках голышом, я сильно стеснялся — особенно когда она начала шутливо меня щекотать. — Чей это животик? — с ласковой улыбкой спросила девятиклассница, потрогав мне пупок, — Сашин? Настя легонько пощекотала мне низ живота, заставив непроизвольно засмеяться. — А это что тут торчит? — не унималась девушка, — Маленькая писулька? Кто недавно пустил оттуда струйку? — Давай Сашу мне, — попросила мама, выключив оба крана, — Ванна уже готова.Взяв меня у девятиклассницы, мама осторожно опустила меня в горячую воду. После этого она, как обычно, кинула туда игрушки. — Ой, сколько у Саши игрушек, — улыбнулась Настя, присев на край ванны, — Можно посмотреть?Настя вынула из воды пластмассовый кораблик. — Это маленький катер? — спросила она меня, — А это? — девушка показала на другой кораблик, — Большой пароход с двумя трубами?Девятиклассница принялась со мной играть. — А рыба какая большая, — засмеялась она, — Больше чем пароход. Этому пароходу нужно смотреть в оба. Чтобы рыба его не съела. — Настя так любит маленьких деток, — улыбнулась Вика, кивнув на младшую сестру, — Она быстро нашла с твоим общий язык. — Ага, так хорошо играются, — согласилась мама, — Смотри, как Саша улыбается. — Малыши любят купаться, — заметила Оля, — Моего вообще тяжело из ванны вытащить. Час там может просидеть. — Так

И лобок.Набрав на пальцы щедрую порцию крема, Настя принялась щекотно мазать мне живот. — Такое всё гладкое и нежное, — улыбнулась она, скользя пальцами по моему лобку. — Ага, хорошенько ему там помажь, — сказала Оля, — Особенно складочки. — Ой, а что я тут нашла, — захихикала девятиклассница, приподняв пальцами мою письку, — Вы не знаете, чья это маленькая писулька? — Письку можно не мазать, — сказала Оля, — Просто обведи вокруг одним пальцем. Ага, вот так. — Всё? — вопросительно посмотрела Настя на Олю, — Или еще где-нибудь помазать? — Всё, — подтвердила Оля.Увидев у мамы в руках одноразовый подгузник, я облегченно вздохнул, что меня наконец оденут. Однако у мамы были другие планы. — Не забыл, что надо сделать перед сном? — с улыбкой спросила она, снимая меня со стола.Догадавшись, на что намекает мама, я густо покраснел. «И почему эти гости так у нас задержались?» — обиженно подумал я, наблюдая, как мама ставит у моих ног горшок. Разумеется, она собиралась заставить меня сходить по-маленькому у всех на виду. — Давай, Сашуля, — ласково сказала мне мама, — Надо пописать перед сном.Неожиданно я почувствовал, как чужие пальцы бесцеремонно приподняли мне письку. — Чей это писюнчик? — шутливо спросила меня мама, — Кто сейчас пустит отсюда струйку?Услышав, как захихикала девятиклассница, я еще больше покраснел. — Не надо терпеть, солнышко, — сказала мама, — Я же вижу, что ты хочешь по-маленькому. — Покажи нам, как маленькие мальчики пускают струйку, — присоединилась к уговорам Настя. — Пись-пись-пись, — начала ласково приговаривать мама,

Мне-то казалось, что "азалия" - название цветка.

- А это - моя новая игрушка. - Улыбаясь, Настя извлекает из кармана корпус моего сотового телефона, хотя речь явно не о нём. - Можете звать его Стасом.

Сглатываю слюну.

Пытаюсь сглотнуть, вернее. В горле абсолютно сухо. Почему-то у меня возникает странное чувство, будто я чётко знаю наперёд следующую фразу Насти.

- Он будет делать всё, что я скажу. - Вот она и прозвучала. - Покажи-ка, как ты играешь с собой.

Пальцы Насти чуть оглаживают корпус мобильного телефона. Небрежно так. С намёком на последствия ослушания.

Слушаюсь и повинуюсь.

Стоя прямо посреди наполненного детворой гардероба на нулевом этаже среднестатистического школьного здания. Стоя прямо перед тремя несовершеннолетними школьницами, причём, что ужасней всего, симпатичными, отчего рука моя начинает двигаться ещё быстрее. Гадая при этом, какую кару Уголовный Кодекс назначает за "развратные действия" перед несовершеннолетними - и может ли смягчающим обстоятельством в данном случае служить принуждение к этим действиям путём жёсткого шантажа со стороны последних.

Юля, как будто с лёгким отвращением, фыркает, на лице же Азалии возникает неприятно знакомая мне усмешка.

- Ну ты даёшь. - Это она Насте. - Значит, ты всё-таки:

Она недоговаривает.

- Всё-таки.

О чём идёт речь, они не уточняют.

И так ясно, впрочем, что не по годам озабоченные школьницы эти скорее всего давно уже делятся меж собой своими нездоровыми фантазиями.

- Теперь: - Настя облизывает губы, призадумавшись.

Выражение её лица явственно сменилось после входа в школу. То ли тут свою роль сыграла придающая уверенности близость подружек, то ли нечто иное, но последние остатки страдальчески-мазохистских черт покинули её личико. Теперь её взгляд выражает лишь властность, спокойное уверенное наслаждение и некоторую стервозность.

- Теперь спусти брюки. Прилюдно. - Настя ехидно усмехается. - Тебе ведь так хотелось.

Чувствуя себя затравленным зверем, я спускаю брюки, ощущая при этом очередную лёгкую вспышку боли в ещё не забывшем металл паяльника заду.

Бельё под их взглядами натягивается на мне почти до предела.

- Не халтурь, - строго говорит она.

Теперь бельё, кажется, уже готово лопнуть.

Ощущая краску на щеках и при этом сумасшедший стук крови в висках, зыркая глазами по сторонам и не видя вокруг ни одного явно взрослого - к счастью или к несчастью? - я подцепляю пальцами резинку трусов и посылаю её вниз.

Девицам явно смешно созерцать мои трясущиеся причиндалы.

Тонкие пальчики смахивающей на цыганочку особы - как её, Азалия? - на мгновение ловят их в захват и тут же отпускают.

Снова ловят.

И вновь отпускают.

От игры этой - я даже не вижу, но чувствую, - на головке у меня выступает капелька прозрачной влаги. Меж тем в гардеробе повисает стремительно сгущающаяся тишина. Периферийное зрение сообщает, что разновозрастная детвора вокруг начинает интересоваться нами.

- Тебе приятно? - меж тем откровенно веселится Настя. - Может, хочешь, чтобы Азалия продолжила? Тогда попроси её, только вежливо, она же девушка.

Орган мой, наверное, сейчас взорвётся изнутри от распирающего его жара.

- Пожалуйста: - выдыхаю я. - Не останавливайся.

- В смысле? - в чёрных глазах Азалии пляшут лукавые чёртики. - Поясните, молодой человек, что бы вы хотели, чтобы я сделала. Вежливо попросите меня об этом, вот.

Я уже почти задыхаюсь.

- Пожалуйста: поласкай мой: член:

Настя явно умирает от смеха.

- Во-первых, к Азалии надо обращаться на "вы" и по имени. Она всё-таки девятиклассница, взрослая уже девушка. Да, лучше так к ней и обращайся... "девятиклассница Азалия". - На последних словах Настя прыскает, закрыв ладонью рот. - Во-вторых: побыстрей бы как-то, побойчее бы.

По всему моему телу проходит крупная дрожь.

- Девятиклассница Азалия: - я стараюсь не вникать в смысл произносимых идиотских слов. - Пожалуйста:

- Повтори. - Это Настя.

Я кое-как повторяю.

- Ещё раз. Громче.

Я повторяю.

- Ещё громче.

Повторяю вновь, на весь гардероб, алый с головы до ног.

Настя нажимает на кнопку мобильного телефона.

- Вот и новенькая диктофонная запись. Ещё одно зёрнышко в копилку нашего компромата.

Она хихикает.

- Ты действительно хочешь, чтобы несовершеннолетняя девочка, девятиклассница, поиграла с тобой?

Смотрю беспомощно в глаза Насти, чувствуя себя на грани. Заглядываю в глаза Юли, Азалии, пытаясь найти хоть какое-то сочувствие, но не нахожу ничего. Доселе молчаливая Юля смотрит с любопытством и лёгким презрением, в жгучих глазах смугляночки видно нечто наподобие спортивного азарта. Выражение же глаз Насти едва ли нуждается в пересказе.

Они будут забавляться со мною вечно, если им это позволить.

Я же уже просто не могу этого выдержать.

Физически.

В затмении разума я опускаю руку вниз. И, как стоял фактически голый посреди школьного гардероба, принимаюсь неистово массировать себя, мять, дёргать, фапать, дрочить - мне уже не до подбора изящных слов. Кроме того, какой смысл строить из себя теперь что-то?

Больше всего я боюсь протестующего окрика Насти, сопровождающегося привычным поскрёбыванием телефона, - нет, остановиться я уже вряд ли смогу, но не приведёт ли она иначе в исполнение свою угрозу?

Та, однако, наблюдает за мной почти что с наслаждением.

С ехидным блеском в глазах.

Ощущая периодическое помрачение зрения, пошатываясь, чуть ли не падая, я кончаю, кончаю прямо на пол школьного гардероба, кончаю на своё собственное спущенное бельё и на собственные брюки, кончаю прямо на глазах чуть ли не у всей этой сумасшедшей школы или по крайней мере у учащихся тут во вторую смену.

Почти без удивления слыша откуда-то из бесконечной дали чьё-то тихое хихиканье и привычный звук фотокамеры.

Понимая, что получил сейчас - в лучшем случае - отсрочку.

И то не факт.

Им, в общем-то, не так уж и обязательно заново меня заводить для извращённых опытов надо мною - и опыты эти скорее всего и вправду будут до крайности извращёнными. То, что происходило только что, опытом ещё нельзя назвать - девчонка сейчас всего-навсего немного похвасталась перед подругами.

Своей новой "игрушкой".

Что ж, за всё надо платить.

Я совершил свою ставку, написав письмо девчонке, которая показалась мне лёгкой реализацией моих извращённых фантазий, не сумев позже удержать себя в узде и позволив скрытым желаниям взять над собою верх. Что в итоге? - в итоге я стал реализацией фантазий и желаний чужих.

Всё честно.

Хотелось бы только знать, чем всё это закончится. Впрочем, не факт, что это закончится когда-нибудь вообще.

Мне-то казалось, что "азалия" - название цветка.

- А это - моя новая игрушка. - Улыбаясь, Настя извлекает из кармана корпус моего сотового телефона, хотя речь явно не о нём. - Можете звать его Стасом.

Сглатываю слюну.

Пытаюсь сглотнуть, вернее. В горле абсолютно сухо. Почему-то у меня возникает странное чувство, будто я чётко знаю наперёд следующую фразу Насти.

- Он будет делать всё, что я скажу. - Вот она и прозвучала. - Покажи-ка, как ты играешь с собой.

Пальцы Насти чуть оглаживают корпус мобильного телефона. Небрежно так. С намёком на последствия ослушания.

Слушаюсь и повинуюсь.

Стоя прямо посреди наполненного детворой гардероба на нулевом этаже среднестатистического школьного здания. Стоя прямо перед тремя несовершеннолетними школьницами, причём, что ужасней всего, симпатичными, отчего рука моя начинает двигаться ещё быстрее. Гадая при этом, какую кару Уголовный Кодекс назначает за "развратные действия" перед несовершеннолетними - и может ли смягчающим обстоятельством в данном случае служить принуждение к этим действиям путём жёсткого шантажа со стороны последних.

Юля, как будто с лёгким отвращением, фыркает, на лице же Азалии возникает неприятно знакомая мне усмешка.

- Ну ты даёшь. - Это она Насте. - Значит, ты всё-таки:

Она недоговаривает.

- Всё-таки.

О чём идёт речь, они не уточняют.

И так ясно, впрочем, что не по годам озабоченные школьницы эти скорее всего давно уже делятся меж собой своими нездоровыми фантазиями.

- Теперь: - Настя облизывает губы, призадумавшись.

Выражение её лица явственно сменилось после входа в школу. То ли тут свою роль сыграла придающая уверенности близость подружек, то ли нечто иное, но последние остатки страдальчески-мазохистских черт покинули её личико. Теперь её взгляд выражает лишь властность, спокойное уверенное наслаждение и некоторую стервозность.

- Теперь спусти брюки. Прилюдно. - Настя ехидно усмехается. - Тебе ведь так хотелось.

Чувствуя себя затравленным зверем, я спускаю брюки, ощущая при этом очередную лёгкую вспышку боли в ещё не забывшем металл паяльника заду.

Бельё под их взглядами натягивается на мне почти до предела.

- Не халтурь, - строго говорит она.

Теперь бельё, кажется, уже готово лопнуть.

Ощущая краску на щеках и при этом сумасшедший стук крови в висках, зыркая глазами по сторонам и не видя вокруг ни одного явно взрослого - к счастью или к несчастью? - я подцепляю пальцами резинку трусов и посылаю её вниз.

Девицам явно смешно созерцать мои трясущиеся причиндалы.

Тонкие пальчики смахивающей на цыганочку особы - как её, Азалия? - на мгновение ловят их в захват и тут же отпускают.

Снова ловят.

И вновь отпускают.

От игры этой - я даже не вижу, но чувствую, - на головке у меня выступает капелька прозрачной влаги. Меж тем в гардеробе повисает стремительно сгущающаяся тишина. Периферийное зрение сообщает, что разновозрастная детвора вокруг начинает интересоваться нами.

- Тебе приятно? - меж тем откровенно веселится Настя. - Может, хочешь, чтобы Азалия продолжила? Тогда попроси её, только вежливо, она же девушка.

Орган мой, наверное, сейчас взорвётся изнутри от распирающего его жара.

- Пожалуйста: - выдыхаю я. - Не останавливайся.

- В смысле? - в чёрных глазах Азалии пляшут лукавые чёртики. - Поясните, молодой человек, что бы вы хотели, чтобы я сделала. Вежливо попросите меня об этом, вот.

Я уже почти задыхаюсь.

- Пожалуйста: поласкай мой: член:

Настя явно умирает от смеха.

- Во-первых, к Азалии надо обращаться на "вы" и по имени. Она всё-таки девятиклассница, взрослая уже девушка. Да, лучше так к ней и обращайся... "девятиклассница Азалия". - На последних словах Настя прыскает, закрыв ладонью рот. - Во-вторых: побыстрей бы как-то, побойчее бы.

По всему моему телу проходит крупная дрожь.

- Девятиклассница Азалия: - я стараюсь не вникать в смысл произносимых идиотских слов. - Пожалуйста:

- Повтори. - Это Настя.

Я кое-как повторяю.

- Ещё раз. Громче.

Я повторяю.

- Ещё громче.

Повторяю вновь, на весь гардероб, алый с головы до ног.

Настя нажимает на кнопку мобильного телефона.

- Вот и новенькая диктофонная запись. Ещё одно зёрнышко в копилку нашего компромата.

Она хихикает.

- Ты действительно хочешь, чтобы несовершеннолетняя девочка, девятиклассница, поиграла с тобой?

Смотрю беспомощно в глаза Насти, чувствуя себя на грани. Заглядываю в глаза Юли, Азалии, пытаясь найти хоть какое-то сочувствие, но не нахожу ничего. Доселе молчаливая Юля смотрит с любопытством и лёгким презрением, в жгучих глазах смугляночки видно нечто наподобие спортивного азарта. Выражение же глаз Насти едва ли нуждается в пересказе.

Они будут забавляться со мною вечно, если им это позволить.

Я же уже просто не могу этого выдержать.

Физически.

В затмении разума я опускаю руку вниз. И, как стоял фактически голый посреди школьного гардероба, принимаюсь неистово массировать себя, мять, дёргать, фапать, дрочить - мне уже не до подбора изящных слов. Кроме того, какой смысл строить из себя теперь что-то?

Больше всего я боюсь протестующего окрика Насти, сопровождающегося привычным поскрёбыванием телефона, - нет, остановиться я уже вряд ли смогу, но не приведёт ли она иначе в исполнение свою угрозу?

Та, однако, наблюдает за мной почти что с наслаждением.

С ехидным блеском в глазах.

Ощущая периодическое помрачение зрения, пошатываясь, чуть ли не падая, я кончаю, кончаю прямо на пол школьного гардероба, кончаю на своё собственное спущенное бельё и на собственные брюки, кончаю прямо на глазах чуть ли не у всей этой сумасшедшей школы или по крайней мере у учащихся тут во вторую смену.

Почти без удивления слыша откуда-то из бесконечной дали чьё-то тихое хихиканье и привычный звук фотокамеры.

Понимая, что получил сейчас - в лучшем случае - отсрочку.

И то не факт.

Им, в общем-то, не так уж и обязательно заново меня заводить для извращённых опытов надо мною - и опыты эти скорее всего и вправду будут до крайности извращёнными. То, что происходило только что, опытом ещё нельзя назвать - девчонка сейчас всего-навсего немного похвасталась перед подругами.

Своей новой "игрушкой".

Что ж, за всё надо платить.

Я совершил свою ставку, написав письмо девчонке, которая показалась мне лёгкой реализацией моих извращённых фантазий, не сумев позже удержать себя в узде и позволив скрытым желаниям взять над собою верх. Что в итоге? - в итоге я стал реализацией фантазий и желаний чужих.

Всё честно.

Хотелось бы только знать, чем всё это закончится. Впрочем, не факт, что это закончится когда-нибудь вообще.

- Выжали до конца и быстро вынимаем, - продолжила Оля, - И сразу же зажимаем ребенку попу. Вот так. Чтобы содержимое клизмы осталось внутри.

- И сколько его так держать? - спросила мама

- Минуты две, - ответила Оля, засекая время.

Я уставился на настенные часы, гипнотизируя секундную стрелку.

- Пора отпускать, - сказала Оля, выждав две минуты.

- Наверное надо сразу посадить на горшок? - засуетилась мама.

- До горшка не донесешь, - засмеялась Оля, - Давай просто подложим под попу марлю, чтобы карапуз на нее всё сделал.

Оля потянулась за лежащим на столе куском марли и аккуратно его сложив, подоткнула мне под попу.

- Ну что, готовы? - оглядела она присутствующих.

- Представляю, какую он сейчас наложит кучу, - захихикала девятиклассница.

Оля быстро отпустила мою попу. Хотелось сразу же опорожнить кишечник, но собрав все силы, мне удалось побороть мучительный позыв. Понимая, что я не смогу долго терпеть и наложу при всех кучу, я густо покраснел.

- Я думала, сразу начнет какать, - разочарованно сказала Вика.

- Сейчас покакает, - уверенно заявила Оля, принявшись массировать мне живот, - Какая ты нетерпеливая.

Не в силах больше сдерживать давление у себя в попе, я начал громко какать.

- Ну наконец-то, - облегченно вздохнула мама.

- Ничего себе! - захихикала Настя, - Наложил такую кучу.

Весь красный от смущения, я как обычно начал писать, не отдавая себе отчета, что происходит.

- Ой! - засмеялась Настя, показывая мне между ног, - Карапуз решил впридачу пустить фонтанчик.

Заметив, как все с улыбками уставились мне между ног, я подумал, что сейчас умру от стыда.

- Ты, Саша, всегда устраиваешь такие фонтаны? - шутливо спросила меня девятиклассница, - Или просто хотел нам похвастаться, как ты умеешь пускать струйку?

- Мой тоже любит пускать фонтаны, лежа голышом на пеленальном столе, - улыбнулась Оля.

- Вот бы положить их рядом, - продолжала смеяться Настя, - Посмотреть, у кого струйка выше.

Все дружно засмеялись. Продолжая вовсю писать, мне хотелось провалиться под землю от смущения.

- Какой молодец, - улыбнулась мама, стряхивая с моей письки последние капли, - Ну что, страшная процедура? Надо было так кричать и сопротивляться?

Вытащив из-под меня мокрую марлю, мама, не отпуская моих ног, наскоро вытерла мне попу мокрой тряпочкой.

- Ну вот, - сказала она, - Теперь, когда мы пописали и покакали, можно идти купаться.

Мама взяла меня на руки и все направились в ванную. Там мама передала меня Насте и начала набирать ванну.

- Давай снимем маечку, - улыбнулась девятиклассница, - Вот так. Любишь купаться?

Сидя у Насти на руках голышом, я сильно стеснялся - особенно когда она начала шутливо меня щекотать.

- Чей это животик? - с ласковой улыбкой спросила девятиклассница, потрогав мне пупок, - Сашин?

Настя легонько пощекотала мне низ живота, заставив непроизвольно засмеяться.

- А это что тут торчит? - не унималась девушка, - Маленькая писулька? Кто недавно пустил оттуда струйку?

- Давай Сашу мне, - попросила мама, выключив оба крана, - Ванна уже готова.

Взяв меня у девятиклассницы, мама осторожно опустила меня в горячую воду. После этого она, как обычно, кинула туда игрушки.

- Ой, сколько у Саши игрушек, - улыбнулась Настя, присев на край ванны, - Можно посмотреть?

Настя вынула из воды пластмассовый кораблик.

- Это маленький катер? - спросила она меня, - А это? - девушка показала на другой кораблик, - Большой пароход с двумя трубами?

Девятиклассница принялась со мной играть.

- А рыба какая большая, - засмеялась она, - Больше чем пароход. Этому пароходу нужно смотреть в оба. Чтобы рыба его не съела.

- Настя так любит маленьких деток, - улыбнулась Вика, кивнув на младшую сестру, - Она быстро нашла с твоим общий язык.

- Ага, так хорошо играются, - согласилась мама, - Смотри, как Саша улыбается.

- Малыши любят купаться, - заметила Оля, - Моего вообще тяжело из ванны вытащить. Час там может просидеть.

- Так не хочется прерывать их игру, - вздохнула мама, - Но надо Сашу мыть.

Мама легонько дернула Настю за рукав.

- Настюш, - с виноватой улыбкой обратилась она к девушке, - Мне уже нужно мыть малыша.

Настя с неохотой отошла от ванны, уступив место маме, которая сразу принялась намыливать меня мягкой губкой.

- Сначала намылим ручки, теперь спинку, грудку, животик, - ласково приговаривала мама, спускаясь губкой всё ниже и ниже.

- Ага, хорошенько помой лобок, - сказала Оля, с улыбкой наблюдавшая за мамиными действиями, - Особенно складочки.

- Теперь писюнчик, - улыбнулась мама, - Интересно, как ты своему его моешь. Я стараюсь максимально оттянуть кожицу.

- У таких маленьких она еще не оттягивается, - заметила Оля, - Не забивай себе голову. Всё, что скапливается под кожицей, вымывается, когда малыш писает.

Вынужденный терпеть манипуляции с моей писькой, я не знал, куда деться от смущения.

- Просто оботри со всех сторон губкой, - подсказала Оля, - Ага, вот так. А теперь хорошенько помой ему мошонку.

Мама принялась нестерпимо щекотно водить намыленной губкой у меня между ног.

- Между ножек помыли, - улыбнулась она через полминуты, - Теперь попу.

Заново намылив губку, мама залезла ей между моих половинок.

- Смотри, Олька, как сжал попу, - засмеялась она, - Твой тоже не дает себе там мыть?

- Давай, я подержу мальчишку, - предложила Оля и не дожидаясь маминого ответа, подошла к ванне и насильно разжала мне ягодицы.

- Спасибо, - поблагодарила мама.

- Помой ему там как следует, - попросила Оля, - И внутри тоже.

- Внутри? - удивилась мама, - Губку что-ли туда запихнуть?

- Какую губку, - засмеялась Оля, - Просто пальцем. Всему тебя учить надо.

Почувствовав, как чужой палец притронулся к моей дырочкке, я замер от испуга.

- Давай, не бойся, - усмехнулась Оля, - Ничего с ним от этого не случится.

Мама быстро всунула палец мне в попу. Ощущение было таким неприятным, что я тут же заревел.

- Не плачь, солнышко, - начала успокаивать меня мама, мгновенно вытащив палец из моей дырочки, - Больше не буду тебе так делать.

Я продолжал тихонько всхлипывать. Было обидно, что мама слушает бесцеремонных советчиц.

- Намылим ножки, - сказала мама, снова взяв в руки губку, - Вот так, сверху донизу. А теперь польем Сашулю из душа. Голову я тебе сегодня мыть не буду.

Мне на плечи полилась горячая вода. Полминуты мама молча поливала меня из душа, смывая мыло. После этого она вынула меня из ванны и, закутав в полотенце, понесла в зал.

- Я обычно вытираю его на пеленальном столе, - пояснила мама подругам, - Там удобнее.

Поставив, как и собиралась, на пеленальный стол, мама быстро вытерла меня большим желтым полотенцем.

- Теперь ложись на спинку, - скомандовала она, - Помажу тебя детским кремом.

Я послушно лег на спину, краснея в предчувствии предстоящей процедуры.

- А можно я попробую? - неожиданно спросила стоящая у стола Настя.

- Помазать Сашу кремом? - удивилась мама.

- Ага, - кивнула девятиклассница, - Так хочется попробовать.

- Хорошо, - с улыбкой согласилась мама, вручив Насте голубой тюбик, - Знаешь, как это делать?

- Я видела, как ты недавно мазала малыша, - сказала Настя, - Думаю, что справлюсь.

- А если что-то забудешь, мы тебе подскажем, - улыбнулась Оля, - Правда, Светка? Пускай тренируется. Разве тебе не нужна помощница?

- Конечно нужна, - улыбнулась мама.

Настя сильным рывком задрала мои ноги вверх.

- Еще выше, - попросила Оля, - Прижми коленки к груди. Ага, вот так. Видишь, как теперь у мальчишки все открыто - от писюнчика и до дырочки в попе? Можешь трогать его, где хочешь.

Выдавив на пальцы немножко крема, Настя вопросительно посмотрела на Олю.

- Начни с попы, - подсказала Оля, - Сначала помажь каждую ягодичку. Вот так, всей ладонью. А теперь проведи одним пальцем посередине.

Чужой палец щекотно прошелся между моими половинками вверх и вниз.

- А с дырочкой что делать? - спросила девятиклассница, - Тоже мазать?

- А как же, - улыбнулась Оля.

Настины пальцы коснулись моей чувствительной дырочки. Прикосновение было очень осторожным и неуверенным.

- Не бойся, - с усмешкой знатока сказала Оля, - Света ему там только что всё помыла.

После попы Настя принялась мазать мне яички. Начала она тоже очень неуверенно, но быстро вошла во вкус. Я ерзал и дрыгал ногами отчаянно пытаясь увернуться от щекотных пальцев девятиклассницы.

- Так тяжело держать мальчишку, когда он дрыгает ножками, - пожаловалась Настя.

- Давай я тебе помогу, - предложила мама.

- Не надо, - сказала Оля, - Она сама вызвалась мазать карапуза детским кремом. Пускай привыкает справляться с ребенком в одиночку.

- Теперь спереди? - спросила Настя, опустив мои ноги вниз.

- Ага, - кивнула Оля, - Низ живота и лобок.

Набрав на пальцы щедрую порцию крема, Настя принялась щекотно мазать мне живот.

- Такое всё гладкое и нежное, - улыбнулась она, скользя пальцами по моему лобку.

- Ага, хорошенько ему там помажь, - сказала Оля, - Особенно складочки.

- Ой, а что я тут нашла, - захихикала девятиклассница, приподняв пальцами мою письку, - Вы не знаете, чья это маленькая писулька?

- Письку можно не мазать, - сказала Оля, - Просто обведи вокруг одним пальцем. Ага, вот так.

- Всё? - вопросительно посмотрела Настя на Олю, - Или еще где-нибудь помазать?

- Всё, - подтвердила Оля.

Увидев у мамы в руках одноразовый подгузник, я облегченно вздохнул, что меня наконец оденут. Однако у мамы были другие планы.

- Не забыл, что надо сделать перед сном? - с улыбкой спросила она, снимая меня со стола.

Догадавшись, на что намекает мама, я густо покраснел. "И почему эти гости так у нас задержались?" - обиженно подумал я, наблюдая, как мама ставит у моих ног горшок. Разумеется, она собиралась заставить меня сходить по-маленькому у всех на виду.

- Давай, Сашуля, - ласково сказала мне мама, - Надо пописать перед сном.

Неожиданно я почувствовал, как чужие пальцы бесцеремонно приподняли мне письку.

- Чей это писюнчик? - шутливо спросила меня мама, - Кто сейчас пустит отсюда струйку?

Услышав, как захихикала девятиклассница, я еще больше покраснел.

- Не надо терпеть, солнышко, - сказала мама, - Я же вижу, что ты хочешь по-маленькому.

- Покажи нам, как маленькие мальчики пускают струйку, - присоединилась к уговорам Настя.

- Пись-пись-пись, - начала ласково приговаривать мама, по прежнему держа мне письку.

- Ты еще час его будешь так уговаривать, - усмехнулась Оля, присаживаясь возле меня на корточки, - Сейчас я тебе кое-что покажу. Надо помассировать животик. Вот тут, снизу, где мочевой пузырь.

Оля принялась массировать мне низ живота, постепенно нажимая все сильнее и сильнее. Не прошло и минуты, как у меня появился такой сильный позыв писать, как будто я целый день терпел.

- Какой он у тебя упрямый, - заметила Оля, продолжая массировать мне живот, - Ничего, сейчас быстренько пустит струйку!

- Пись-пись-пись, - снова начала приговаривать мама.

С обидой осознав, что взрослые все равно добьются своего, я сдался и, подчинясь острому позыву, начал писать.

- Ну наконец-то, - вздохнула Оля.

- Только посмотрите на эту струйку, - захихикала девятиклассница, - Как фонтанчик в парке.

- И не говори, - засмеялась вместе с младшей сестрой Вика и вслед за ней остальные взрослые.

Я не знал, куда деться от смущения, особенно когда мама бесцеремонно приподняла мне письку, направляя струю в центр горшка.

- Действительно заставила пописать, - сказала мама, стряхивая в горшок последние капли, - Я тоже теперь буду так массировать ему животик, чтобы сходил по-маленькому.

Мама взяла в руки подгузник.

- Теперь, когда мы пописали, можно одевать подгузник, - улыбнулась она, быстро одевая мне шуршащий подгузник.

Вслед за подгузником мама натянула на меня пижаму.

- Какая классная пижама! - улыбнулась Настя, - Она что сшита как комбинезон? Саша в ней такой хорошенький.

- У нас их две, - сообщила мама, укладывая меня в кроватку, - Желтенькая и эта, голубая.

Мама заботливо укрыла меня одеялом и наклонившись над кроваткой, поцеловала в лоб.

- Спокойной ночи, мой сладенький, - ласково сказала она, - Закрывай глазки и спи.

- Спокойной ночи, Саша, - с улыбкой пожелала мне Оля.

- Сладких снов, - добавила Вика.

- Главное сухих, - засмеялась Настя.

- Ничего страшного, - улыбнулась мама, - Он же в подгузнике.

"Ну наконец-то" - подумал я, заметив, что гости направились к двери. Последней из комнаты вышла мама, тихонько прикрыв за собой дверь. Полежав пару минут, прислушиваясь к доносившемуся из прихожей приглушенному разговору, я сам не заметил, как заснул.

Следующим утром я проснулся раньше обычного - и тоже от разговора в прихожей. Мама разговаривала с незнакомой девушкой - судя по голосу, очень молодой.

- Так ты, Лена, перешла в 11-й класс? - спросила мама.

- Ага, - ответила девушка, - В последний, 11-й.

Мама принялась вводить девушку в курс дела - рассказывать, чем меня кормить, во что одевать и т. д. Всё до мельчайших подробностей.

- Да Вы не волнуйтесь, - сказала Лена, - Я знаю, что делать. Я уже второй год так подрабатываю. Сижу с маленькими детьми.

- Значит ты в этих делах не новичок, - усмехнулась мама.

- Можно сказать эксперт, - ответила Лена, - Особенно по смене подгузников.

- С подгузниками тебе у нас почти не придется возиться, - сказала мама, - Я уже начала приучать Сашу к горшку. Правда пока с переменным успехом.

- Сколько ему, два? - поинтересовалась Лена.

- Через месяц будет, - ответила мама.

- Что ж Вы от такого маленького хотите? - сказала Лена, - В этом возрасте дети не всегда просятся.

- Но у нас всё равно строгие правила, - продолжила мама, - Днём никаких подгузников. Одеваю только на ночь.

- Я постараюсь следить, чтобы малыш вовремя ходил на горшок, - пообещала маме Лена, - Ну что, показывайте мне своего карапуза.

- Пошли в зал, - сказала мама, - Только старайся говорить потише. Саша наверное еще спит.

Мама осторожно открыла дверь и зашла в зал. За ней следовала симпатичная светловолосая девушка школьного возраста.

- А мы, оказывается, уже проснулись! - улыбнулась мама, заглянув ко мне в кроватку, - Знакомься, Сашуля, это Лена. Она посидит с тобой до вечера, пока я буду на работе.

Я едва сдерживался, чтобы не заплакать. Конечно, у мамы была работа - как я мог насчет этого заблуждаться.

- Извини, зайчонок, - вздохнула мама, словно читая мои мысли, - Я знаю, как ты не хочешь, чтобы я уходила. Но к сожалению все взрослые должны работать. Хорошо, что хоть на две недели удалось отпроситься.

Мама ласково потрепала меня по волосам.

- Я постараюсь придти пораньше, - виновато сказала она, - А пока за тобой присмотрит Лена. Я уверена, тебе с ней понравится.

Я перевел взгляд на стоящую рядом с мамой девушку. Несмотря на Ленину располагающую улыбку, я абсолютно не представлял, чего от нее ожидать.

- Ну что, подъем? - улыбнулась мама и откинула мое одеяло, - Сейчас проверим твой подгузник.

Мама пощупала через пижаму мой подгузник - разумеется он был после ночного сна довольно пухлым.

- Вот так у нас обычно начинается день, - сказала мама Лене, вынимая меня из кроватки, - Со смены подгузника.

Мама отнесла меня на пеленальный стол и начала быстро раздевать.

- Давайте я, - сказала Лена, потеснив маму у стола, - Раз к ребенку пришла няня, Вам сейчас не нужно ни о чем беспокоится.

Освободив меня от пижамы, девушка быстро сняла мой подгузник.

- Кто тут стоит голышом? - шутливо спросила она, заставив меня покраснеть от смущения, - Такой хорошенький карапуз. Обожаю мальчишек.

Лена принялась изучать стоящие на столе флакончики, баночки и тюбики.

- Это детское масло, - пояснила мама, - А в этом флакончике специальное жидкое мыло. Подмываю я Сашу по старинке, мокрыми тряпочками. От одноразовых мокрых салфеток у него было раздражение. И еще я после каждого подмывания мажу его детским кремом.

- Хорошо, - кивнула Лена, - Я тоже буду мазать.

- Сейчас я принесу тебе воду, - сказала мама и отправилась в ванную.

Я по прежнему стоял на столе голышом. В комнате было довольно прохладно и я покрылся гусиной кожей. Но хуже всего был давно мучивший меня позыв писать, ставший от холода просто нестерпимым.

- Вот тебе вода и тряпочки, - сказала мама, вернувшись в комнату со знакомой пластмассовой миской.

Лена быстро уложила меня на спину и начала подмывать. Мама стояла рядом, настороженно наблюдая за действиями девушки - как будто она ей не доверяла. Я поразился, как быстро и ловко одинадцатиклассница всё делает. Было, как всегда, ужасно щекотно, не говоря уже о мучительно остром позыве писать.

- Как ловко ты с Сашей управляешься, - похвалила девушку мама, - Сразу видно, что есть опыт.

Потратив на подмывание меньше минуты, Лена взяла в руки голубой тюбик с детским кремом.

- Ножки вверх! - объявила она, рывком задрав мне ноги.

В следующую секунду чужие пальцы щекотно скользнули мне между ягодиц.

- Хорошенько помажем попу, - ласково приговаривала Лена, - Особенно дырочку.

Почувствав, как чужой палец прикоснулся к моей чувствительной дырочке, я замер от испуга и неожиданно для самого себя громко пукнул.

- Как не стыдно! - шутливо нахмурилась мама, еле сдерживаясь от смеха.

Вынужденыый одновременно терпеть мучительную щекотку и острый позыв писать, я не мог дождаться, когда Лена наконец прекратит меня мучить. Но та, как будто специально решила не спешить. Выдавив из тюбика на пальцы щедрую порцию крема, Лена занялась моей мошонкой.

- Всех маленьких деток после подмывания хорошенько мажут между ножек детским кремом, - ласково сказала она, продолжая мучить меня щекоткой, - Чтобы была здоровая кожа без опрелостей.

Холодные пальцы снова скользнули мне за мошонку. Задрыгав ногами от нестерпимой щекотки, я не выдержал и начал писать.

- Ой! - вскрикнула Лена, резко отдернув руку.

- Ты что, Саша, специально это сделал? - принялась шутливо стыдить меня мама, - Из вредности?

Мама с Леной дружно засмеялись.

- Если бы это было у нас в первый раз, - с улыбкой вздохнула мама.

- Мальчики часто пускают струйку во время подмывания, - заметила Лена, - Я к этому уже привыкла.

- Ничего себе устроил фонтан! - улыбнулась мама, - Хорошо, что под попой лежала марля.

Продолжая вовсю писать, я не знал, куда деться от стыда.

- Кажется ничего себе не забрызгал, - сказала Лена, когда моя струйка иссякла.

Вытащив из-под меня мокрую марлю, Лена опустила мои ноги вниз и принялась мазать меня кремом спереди.

- Животик, лобок, складочки, - с улыбкой перечисляла девушка места, которые трогали ее пальцы, - И конечно писюнчик. Ну вот и всё. Везде помазали.

Мама сходила к шкафу и принесла мою одежду - салатовые колготки с зеленой майкой.

- Будешь сегодня зеленым, как лягушонок, - пошутила она и неожиданно оглянулась на настенные часы, - Всё, я побежала. Будь умничкой, слушайся тётю Лену и вовремя просись на горшок.

Мама крепко меня обняла и поцеловала в обе щеки. Осознав, что она действительно уходит, я горько заплакал.

- Не плачь, солнышко, - сказала мама с виноватой улыбкой, - Потерпишь до вечера? Я постараюсь придти пораньше. Обещаю.

Я продолжал реветь. Так не хотелось оставаться на весь день с незнакомой старшеклассницей, которой я ужасно стеснялся и даже немножко побаивался.

- Ничего, он к тебе быстро привыкнет, - сказала мама, - Не сидите дома. Сходите куда-нибудь погулять.

- Конечно нечего в такую погоду дома сидеть, - согласилась Лена.

- Слушай, чуть не забыла, - неожиданно вспомнила мама, - Сашу надо отвести на массаж. Знаешь, где находится наша детская поликлиника?

- Конечно знаю, - кивнула Лена, - Когда его туда нужно отвести?

- К полдесятому, - ответила мама.

- Через 45 минут, - обеспокоенно сказала Лена, посмотрев на часы, - Нужно быстрее завтракать.

- Ну всё, побежала, - сказала мама и еще раз меня поцеловав, быстро вышла из комнаты. Услышав, как за ней захлопнулась входная дверь, я заревел с новой силой.

- Какие мы нежные, - насмешливо улыбнулась Лена, - Совсем без мамы не можем.

Ее обидное замечание вызвало у меня новый приступ плача. Как она могла так буднично рассуждать о маме.

- Быстренько одеваемся и идем завтракать, - сказала Лена, натягивая на меня колготки.

Одев мне вслед за колготками майку, старшеклассница взяла меня на руки и унесла с собой на кухню. Я постепенно успокоился и перестал плакать.

Эта история ещe продолжается, и только Богy известно сколько ещe я 6yдy рядом с ним, или он рядом со мной. У него потрясающий парфюм, когда растояние междy нами yменьшается голова начинает крyжиться от аромата. Он мой дрyг, просто дрyг, за6отливый, yлы6чивый, он совсем дрyгой и такой... Чyжой. С ним легко и приятно. Однажды ночью мы переписывались и я сдyрy написала, что6ы он приходил с ночeвкой, а yже на слyдyющий день он молчал. Нy не настаивать же? И я молчала. А потом он позвонил.

— Предложение в силе?

Я начала не много заикаться, как девятиклассница перед экзаменом

— Да, конечно.

— Я скоро 6yдy, и положил трy6кy

Кажется сейчас остновилось моe сердце, я начала впопыхах краситься, расчесалась, надела маечкy и спортивные штанишки (они отлично о6тягивают мою попy). Ждy, ждy, а его нет и телефон молчит.

— алло, воо6щем я подошел. выйди пожалyйста, в магазин сходим и пройдeмся

Mы пошли в сyпер маркет кyпили мартини и конфет «пьяная вишня» — самые мои лю6имые теперь, оплатил на кассе. Говорили, говорили и пришли ко мне, почти сами не заметив сей факт. Посидели, по6олтали, подyрачились. Включили мyзыкy, расла6ляющий да6степ. Он открыл шампанского, выпили, говорили, он дyрачился, мне надоело и я сказала

— Слyшай, ты доигаешься и я те6я yкyшy!

— Укyси — огонeк в глазах, и лeгкая yсмешка.

Я наклонилась к немy, и нежно yкyсила за шею. yлы6нyлась и посмотрела на него

— Кyсают не так... Смотри

И он прикоснyлся к моим гy6ам нежно, прикyсил нижнюю гy6y, провeл языком... и отодвинyлся

— Вот так

Mеня начало трясти. Я так давно хотела его... его поцелyев, 6лизости... нежности... я потянyлась к немy... он поцеловал, потом ещe, ещe, ещe... рyками нежно поглаживал по спине... 6оялся, что я поймy не так? стеснялся? хотелось кричать «раздень меня!!», но он не спешил... допили 6yтылкy... тyт заиграла страстно медленная композиция... знаете, 6ывают такие, пропитанные сексом... открыли мартини... подал 6окал... конфеты... придвинyл фрyкты... выключил свет... выпили... комнатy освещал только монитор... это 6ыло волше6но.

— А я ведь так лю6лю те6я — сказала я полyшепотом.

Он ещe раз поцеловал... оказался сверхy поднял маечкy и провeл языком... потом час разговором... о6о всeм... я целовала его... его шею... мочки yшей... ниже ниже... до6ралась до самого интересного и отдвинyлась... в нерешительности...

— Только предyпреждаю y меня там пирсинг

— Один?

— Два.

Потянyла его 6ельe вниз и yвидела... никогда не видела таких... красивых (!) членов... гладко вы6ритый... сладкий... и этот пирсинг... я провела языком... он дернyлся... задрожал... одевла его о6ратно) включив порно я начала просить выключить... он сдался... дело шло к yтрy и нyжно 6ыло его yложить поспать. стелив емy постель я почyвствовала yкyс на попе... закричала... испyгалась...

— Я свяжy те6я... поцелyю... ты 6yдешь кричать

— Утром... сладких снов малыш.

Как вы понимаете yтром не 6ыло секса... я 6yдила его поцелyями, покyсываниями... а он нежный... почти мой... лежал и морщился от солнышка, которое про6ивалось в мою комнатy... 6ыли те же кофеты «пьяная •••

вишня» и гopячий чaй... я лю6лю тe6я.